Фенелон Франсуа

Франсуа Солиньяк де Ламотт де Фенелон родился 6 августа 1651 года в замке Фенелон и принадлежал к одной из знаменитейших и старинных фамилий южной Франции. Еще в ранней юности он обнаружил выдающиеся способности, полному развитию которых помогло заботливое воспитание под непо­средственным наблюдением его отца, умно­го и образованного графа де Ламотт Фене­лон. Одаренный и восприимчивый мальчик уже двенадцати лет говорил по‑латыни, по­нимал по‑гречески и прочел несколько до­ступных его возрасту древних авторов. Предназначенный к духовному званию, Франсуа сначала поступил в ближайший университет в Кагоре, оттуда перешел в кол­легию Дюплесси в Париже, где слушал бого­словские науки. По совету своего дяди, марки­за Антуана де Фенелон, в доме которого он жил, 18‑летний юноша удалился от светского шума в духовную семинарию в Сен-Сульпис и в течение пяти лет готовился стать священ­ником. Здесь он мечтал о миссиях в далекие страны, о духовном воспитании дикарей Се­верной Америки и Канады; его влекло в Гре­цию, эту метрополию европейской цивили­зации. Он хотел видеть Дельфы, Парнас, Темпейскую долину, хотел проповедовать в Афи­нах, где жили Сократ и апостол Павел — его кумиры. По окончании курса он был посвя­щен в сан священника и назначен архиепис­копом Харлафом руководить обществом, ос­нованным образованными дамами высшего света, которое имело своею задачею ­обуче­ние обращенных в католичество протес­тантских девушек. На этом поприще Фенелон работал десять лет и проявил себя муд­рым воспитателем, отечески нежным и любящим советником и руководителем. Плодом этой деятельности было его знаме­нитое, много раз переизданное и переведен­ное почти на все европейские языки сочине­ние «О воспитании девиц», вышедшее впер­вые в свет в 1687 году.
Деятельность молодого священника ско­ро была замечена в высших сферах, и когда Людовик XIV задумал обратить в католичест­во всех протестантов своего государства, то Боссюэт и герцоги Бовилье и Шеврез еди­ногласно указали ему на Фенелона как на че­ловека, по своему уму, такту и блестящему образованию вполне подходящего для этой трудной и щекотливой миссии. Фенелон был назначен в Пуату и Сентанж и вместе со своими друзьями, аббатами Ланжероном и Флери, занялся духовным увещанием про­тестантов названных провинций. Эта ответ­ственная миссия омрачалась крутыми и жес­токими правительственными мероприяти­ями, и Фенелон часто обращался к королю, прося у него пощады и терпеливого отноше­ния к обращаемым протестантам. К этому периоду его деятельности относится его Traitu du ministure des Pasteurs, вышедший в 1688 году, из которого усматривается гу­манный, проникнутый любовью и терпимо­стью характер его миссии.
В 1689 году произошло событие, которое решило всю последующую жизнь Фенелона: он был назначен воспитателем трех сыновей дофина, маленьких герцогов Бургундского, Анжуйского и Беррийского, из которых стар­шему, будущему наследнику престола, герцо­гу Бургундскому, тогда было около семи лет.
Со всей свойственной ему энергией, умом, добросовестностью и терпением приступил Фенелон к своим новым обязан­ностям. Он сам говорил, что чувствовал ро­бость и воодушевление при мысли, что от характера и знаний того, к кому он при­ставлен воспитателем и учителем, со вре­менем будет зависеть счастие или несчас­тие миллионов.
Маленький герцог Бургундский был ребе­нок красивой наружности, одаренный от природы, восприимчивый, но болезненный, изнеженный и избалованный; он был вспыльчив, непослушен и надменен.
Тонкое педагогическое чутье подсказало Фенелону, что он должен сначала овладеть сердцем своего воспитанника, а потом уже взяться за его развитие, — и он терпеливо на­чал обуздывать и исправлять его непокор­ный нрав. Основные черты той педагогичес­кой системы, которой держался Фенелон при воспитании герцога Бургундского, мы находим в его трактате «О воспитании де­виц». Эта система, основанная, с одной сто­роны, на культуре разума, а с другой сторо­ны, на христианской любви, состояла в гар­моническом сочетании твердости и энергии с кротостью и терпением. По мнению Фенелона, радость и доверчивость должны гос­подствовать в детской душе, которая без них омрачается и теряет мужество, проникаясь или раздражением, или робостью. Страх по­хож на сильнодействующее средство, кото­рое иногда может помочь, но нарушает нор­мальный ход организма, и душа ребенка, которую воспитывают с помощью страха, лишается через это своей силы. Девизом вос­питателя было: «Не принуждайте детей, сле­дуйте природе и помогайте ей».
Фенелон не давал своим наставлениям тона отвлеченных правил, а облекал их в конкретную форму басни, мифологичес­кого рассказа, аллегории, истории и т. п. Необыкновенная живость изложения, кар­тинное изображение лиц и фактов, тон­кий юмор, изящный стиль, полный той прелести, которая, кажется, была свой­ственна лишь одному Фенелону, — вот от­личительные черты этих литературных этюдов, которым недоставало лишь риф­мы, чтобы стать рядом с баснями знамени­того Лафонтена.
Такая система воспитания, основанная на тонком знании человеческой природы и ду­ши ребенка, и полное согласие воспитате­лей, связанных одинаковым пониманием своих задач и одинаковыми философскими и педагогическими взглядами, гарантирова­ли полный успех.
Под влиянием Фенелона из своенравного и надменного принца получился образован­ный и гуманный человек, несколько робкий и застенчивый, побеждавший всех своей чест­ностью и величием своей души. После его преждевременной смерти в 1712 году Сен-Симон так оплакивал эту потерю: «Францию постигло последнее наказание. Бог отнял у нее принца, которого она не стоила. Он был слишком добродетелен для земли; он был уже достоин вечного блаженства».
В мемуарах Сен-Симона мы находим та­кое описание внешности этого благородно­го мужа: «Этот прелат был худощавый чело­век, высокого роста, хорошо сложенный, с бледным лицом, большим носом и с блес­тящими глазами, из которых как бы целым потоком вырывались его ум и энергия; я не встречал другого подобного лица; кто видел его хоть раз, тот никогда не мог забыть его. В этом лице соединялось все, и самые проти­воположные черты гармонически сливались в нем. Оно выражало в одно и то же время и важность, и светскую любезность, и серьез­ность, и веселье; оно одинаково могло при­надлежать и доктору, и епископу, и знатному сеньору, но что всего более отражалось в нем, так же, как и во всей его фигуре, это его изящество, ум, любезность, такт и особенное, ему свойственное, благородство. Надо было делать усилие над собой, чтобы оторваться от этого лица».
В 1695 году Фенелон был назначен архие­пископом в Камбре. Он не мог уже оказывать непосредственного влияния на своего воспи­танника, но он считал своею миссией, возло­женной на него свыше, сделать из принца ко­роля, который составил бы счастие родной страны, расстроенной правлением Людови­ка XIV. Это обстоятельство послужило пово­дом к сочинению «Телемака», знаменитого сочинения, посредством которого Фенелон надеялся продолжить образование наследни­ка престола и свое над ним влияние.
Один из биографов Фенелона с достаточ­ной вероятностью полагает, что сочинение знаменитых «Les aventures de Tulumaque» от­носится к 1695–1696 годам. Эта книга повест­вует о том, как сын Одиссея Телемак от­правляется странствовать по свету с целью отыскать своего отца, еще не вернувшегося из‑под Трои. Телемака сопровождает Минер­ва в образе его воспитателя Ментора. Во вре­мя своих скитаний путешественники встре­чают различные страны с их государями, нравами, законами и обычаями, что, соб­ственно, и составляет предмет наблюдений будущего царя Итаки, сопровождаемых объ­яснениями и наставлениями мудрой Минер­вы. Несколько более живут они у Идоменея, который был некогда царем Крита, но за свои насилия, страсть к завоеваниям, влас­толюбие и гордость был изгнан своими под­данными и основал в Гесперии маленький городок Салент, где и царствовал. Несчастия смирили гордого владыку, и он внимательно слушает наставления Ментора-Минервы, в которых и заключается сущность книги. Автор имеет целью показать в них будущему наследнику французского престола всю трудность и ответственность предстоящей ему задачи. Признавая за наилучшую форму правления неограниченную монархию, но монархию просвещенную, презираю­щую внешний блеск, войны, пышные празд­нества и т. п. и стремящуюся ко благу народ­ному и водворению патриархальной прос­тоты, Ментор представляет своему воспи­таннику государство во всех проявлениях его многообразной жизни. В живых образах даны здесь наставления относительно все­возможных отраслей жизни и управления: государство и церковь, законодательство и обычаи, война и политика, наука и искус­ства, земледелие, торговля и промышлен­ность, общественное воспитание и образо­вание и пр. — все нашло в себе объяснение в этой книге. По временам наставления про­никнуты резким и бичующим тоном и рису­ют то тяжкое и жалкое, гнетущее состояние, в которое впадает страна, имеющая недо­стойного правителя, изображают черты личности правителя достойного, желающе­го блага стране своей и т. д.
Предназначая эту книгу своему воспитан­нику, Фенелон был слишком далек от мысли издать ее в свет; его удерживало то обстоя­тельство, что, являясь результатом внима­тельного наблюдения и изучения современ­ного положения вещей и известных полити­ческих личностей, современник склонен был видеть в ней едкий памфлет на короля и его фавориток. Но один из переписчиков, которому Фенелон доверил рукопись, про­дал несколько копий с нее, и она была напе­чатана книгопродавцем Андрианом Монтданом в Гааге в июне 1699 года. Это «зеркало государей» было встречено с энтузиазмом как во Франции, так и за границей. Оно вы­держало массу изданий и переводов. За чис­тоту и изящество стиля сочинение это впос­ледствии стало школьной книжкой при обу­чении французскому языку как везде в Евро­пе, так и в русских школах.
Выход в свет «Les aventures de Tulumaque» страшно разгневал короля, и автор их под­вергся опале. Ему было приказано безвыезд­но жить в Камбре, было запрещено появлять­ся при дворе, были отняты титул «précepteur des enfants de France» и полагающаяся этому званию пенсия.
Полная разлука и строжайшее запреще­ние видеться не могли уничтожить взаимной привязанности, соединявшей великого педа­гога и его воспитанника. В письмах, адресо­ванных к своим друзьям и предназначав­шихся для молодого герцога, Фенелон про­должает воспитывать для Франции хороше­го правителя и дает ему советы, относящиеся к будущей его деятельности. Эта переписка и другие письма Фенелона характеризуют его как мудрого политика и патриота.
Особого внимания заслуживают «Сокро­венные мысли об обязанностях короля», где Фенелон рассуждает о необходимости воз­вышенных, христианских идей в образова­нии, характере и жизни государя, желающе­го блага своим подданным.
Когда 14 апреля 1711 года умер отец гер­цога Бургундского, великий дофин, надежда Фенелона видеть своего воспитанника на французском престоле стала совсем близка к осуществлению, и неутомимый Фенелон пишет и редактирует в живой форме, в виде таблиц, проект улучшенного государственно­го строя, известный под именем «Шонских таблиц». Это наиважнейшее из всех полити­ческих сочинений Фенелона представляет за­мечательный документ в истории развития политических идей XVIII века и включает воп­росы о военном деле, внутренней админист­рации, правосудии, сословиях, о торговле и промышленности. В «Шонских таблицах» набросан план военной, политической, об­щественной, юридической и экономической организации страны.
Но надеждам на улучшение политической жизни Франции не суждено было осущест­виться: 18 февраля 1712 года умер тот, кому Фенелон посвятил около двадцати пяти лет своей жизни, — умер герцог Бургундский, последняя надежда Франции. «Мои все при­вязанности порваны: меня ничто уже более не привязывает к земле», — вырвалось у Фенелона при известии об этой смерти. 5 янва­ря 1715 года, 63 лет от роду, умер этот вели­кий человек, только на три года переживший своего воспитанника. «Прекрасное одушев­ляло его ум, благое — его сердце», — сказал про него Вольтер.


(Печатается по изданию: Фенелон. О воспитании девиц. М., 1896 г.)

Телемах...